Деятельность Провиденского народного суда во время

 Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г.

15.05.1942 в п. Провидения, где в это время шло активное строительство  морского порта и посёлка, и неподалеку уже размещались воинские части, был образован народный суд. В то время п. Провидения входил в состав Чукотского района Камчатской области Хабаровского края, так как в 1930 году  был образован  Чукотский национальный округ, который в 1934  был включен в состав Камчатской области, и в 1938 году в состав Хабаровского края. В Чукотском районе было образовано два избирательных участка с центрами в  с. Лаврентия, где действовал  народный суд 1-го участка, а в п. Провидения - народный суд 2-ого участка, под юрисдикцию которого попали селения от Янракыннот до Энмелен. В архиве суда остались приговоры в отношении граждан, совершивших преступления в с.Чаплино, Сиреники и в п. Провидения. Но по какой причине  рассматривались дела о преступлениях, совершенных в п. Певек, не известно. Иногда в приговоре или протоколе с/з вообще не упоминалось, где конкретно были совершены преступления.

В архиве Провиденского районного суда остались немногочисленные документы, относящиеся к военному периоду, но эти подлинники судебных актов (сейчас уже пожелтевшие и обветшавшие от времени) приоткрывают нам характер рассмотренных дел, как уголовных, так и гражданских. Так, все приговоры и решения выносились судьей Торбиным Петром Михайловичем, ур. г. Смоленска, 1916 года рождения, то есть при назначении на должность он был сравнительно молодого возраста, 26 лет. Он закончил 7 классов, не имел специального юридического образования, был выдвинут на должность организацией Провиденстроя, где работал бригадиром строителей. Правосудие в военное время осуществлялось в доме Провиденского морпорта, в одной комнате размером 16 кв.м., хотя и отмечалось в ходе ревизии деятельности судебного участка, проведённой в апреле 1943 года, что для проведения судебных заседаний комната мала. Поэтому судье приходилось работать  в прокуратуре, политотделе, в парткомитете и даже дома. В народном суде не хватало юридической литературы, директивных указаний вышестоящих судов, отсутствовали сейф, печать и штампы. Видимо, имелись образцы судебных актов, потому составленные  Торбиным П.М. документы единообразны и также состоят из вводной части с перечислением участников процесса, сведений о подсудимом; мотивировочной части, где излагались обстоятельства дела, и резолютивной части уже о квалификации деяния, мере наказания и т.д. Содержание приговоров показывает грамотную речь, есть исправления и дописки, но в целом не допущены орфографические ошибки. Торбин П.М. проработал судьей с 15.05.1942  по 1947 г.г.

В архиве сохранились 18  приговоров, вынесенных им с 20.10.1942  по 18.08.1945, и протоколы судебных заседаний. Уголовные дела  рассматривались под его председательством, с участием двух народных заседателей, при секретаре суда, при участии гособвинителя – прокурора Чукотского района (упоминаются фамилии Козлов, Филиппов), хотя изучение некоторых приговоров и протоколов с/з, в частности, приговора от 18.09.1943 по обвинению Ч. по ст.197-7 п. «в» УК РСФСР вообще об участии гособвинителя не упоминается. Насчет участия в деле адвоката можно сказать, что их не было, но при этом участвовал общественный защитник (Сеньковский,  Шубин, Максимов, Ефимов, Торощин), то есть человек без адвокатского статуса, который представлял интересы гражданина, привлекаемого по уголовной статье, скорее всего они обладали некоторыми юридическими знаниями, так как иногда заявляли о переквалификации деяния или подавали кассационную жалобу. Общественный защитник Сеньковский 9.08.1942 по делу о краже спирта и вина военнослужащими в прениях выступил: «Я прошу суд учесть, что мои подзащитные являются выходцами из нашей семьи-крестьянства. Поводом к их преступлению было видимо и то, что воспитательная работа была не на должном уровне. Ан-в в детстве уже попал под влияние улицы. В 1942 г. он имеет 3 поощрения. Л-в - не так страшен как его обрисовывает т. прокурор. А-ов  - при открытии судебного заседания выявлено, что А-ов не будил Ан-ва идти за  вином, и прямого хищения с его стороны не было. А-ов не является опасным, он совершил случайное преступление. А-ову нужно дать возможность попасть на фронт. Прошу суд вынести приговор в части А-ова по ст.48-58 УК РСФСР, в отношении остальных подзащитных по ст.162 УК РСФСР пункт 2. В отношении А-ова ограничиться наказанием, которое даст ему возможность оправдать свое преступление на фронте в борьбе с врагами нашей родины. В отношении всех подзащитных, я считаю, что их нельзя считать организованной группой расхитителей». Но иной раз уголовные дела рассматривались вовсе без защитника. Если речь шла о присвоении, растрате государственных средств, то по делу мог участвовать истец, тогда в приговоре отражалось, подлежит ли иск удовлетворению или нет. Приговоры выносились именем Российской Советской Федеративной  Социалистической Республики, как правило, одним днем, оформлялись в рукописном виде, подписывались председателем суда и народными заседателями. Оценка доказательств практически не приводилась, сообщалось, признавал или нет подсудимый вину, и что его вина доказана свидетелями и материалами дела. В те времена уже соблюдались основные правила проведения судебных заседаний –  они проходили открыто, фиксировалось начало судебного заседания и его закрытие,  кто явился из свидетелей, кто и по какой причине не явился, потом выяснялось мнение прокурора и защитника, возможно ли начать судебное следствие без явки  некоторых участников. Если участники признавали возможным рассмотрение дела, то устанавливалась личность подсудимого. Все подсудимые по имеющимся в архиве делам, были взрослыми людьми, хотя по Уголовному Кодексу Р.С.Ф.С.Р. (редакции 1926 года) с 1935 года можно было привлечь к уголовной ответственности с применением всех мер наказания несовершеннолетних, достигших двенадцатилетнего возраста, уличенных в совершении краж, в причинении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или попытке к убийству. Затем выяснялось, когда было вручено обвинительное заключение. Свидетелям разъяснялись права, они предупреждались об ответственности по ст.95 УК, после чего удалялись из зала суда. Подсудимому разъяснялись его процессуальные права, выяснялось, имеет ли он какие-либо ходатайства, если да, то рассматривался вопрос, удовлетворять ли заявленное ходатайство или отказать. Объявлялся состав суда, выяснялось, имеются ли отводы, после чего зачитывалось обвинительное заключение (иногда не уточнялось, кем именно, иногда указывалось, что председателем), и выяснялось у подсудимого его отношение к обвинению («подсудимый С. считает обвинительное заключение частично правильным», «признаю себя виновным по изложенным в обвинительном заключении»). Далее прокурор предлагал порядок исследования доказательства, как правило, все начиналось с допроса подсудимого. В протоколе отражались его показания, задаваемые вопросы и ответы на них. Далее допрашивались свидетели (либо оглашались их показания), изучались другие доказательства (например, заключение экспертной комиссии о сумме недостачи). Если сторонам нечем было дополнить судебное следствие, то суд переходил к прениям. Первым выступал гособвинитель. 01.10.1942 вынесен приговор в отношении Н-к - счетовода колхоза «Новая жизнь» (с. Чаплино) и по совместительству контролера сберкассы, обвиняемого по ст.116 ч.2 и 3 УК РСФСР за то, что из колхозной кассы и от вкладчиков «брал деньги, на которые покупал ТМЦ, вино и устраивал выпивку со своей семьей». В прениях гособвинитель Козлов выступил: «такие люди как Н-к в наше время нам чужды и мы должны подходить к расхитителям государственных средств со всей строгостью по законам военного времени». Защитник по делу не участвовал. По двум статьям Н-к осужден «в общей сложности» к 8 годам лишения свободы. Затем в прениях выступал истец (по делам о недостаче), после него общественный защитник. Видимо в то время подсудимый в прениях не участвовал. После прений давалась возможность для реплик прокурору и защитнику, если он участвовал в рассмотрении дела. Так, по одному из дел прокурор после выступления общественного защитника, который просил изменить квалификацию преступного деяния, в реплике высказался, что «приговор должен быть жестоким, вынесенный по пункту «В» литер 7 ст.193 УК РСФСР. Дать возможность К. исправить свою вину только в трудовых лагерях». Рассмотрение дела завершалось  последним словом подсудимого, например: «он не является злостным расхитителем государственных ценностей. Виновным себя признает в том, что взял для себя вино-водочные изделия и продукты, а деньги не уплатил». Или: «Наша страна находится в тяжелом положении, я клянусь быть таким же бойцом и защищать свою страну и работать для нее. Признаю себя виновным». «В последнем слове подсудимый просит направить его на фронт и освободить из-под стражи». После последнего слова суд уходил на совещание, после которого зачитывался приговор и разъяснялось право на его обжалование. Протокол с/з подписывался председателем суда (один протокол оказался им неподписанным) и секретарем.

В приговоре  от 20.10.1942 по обвинению Р., 1904 г.р.,  по ч.2 ст.116  УК РСФСР отражено, что он,  работая в должности заведующего магазином с. Сиреники дал указание ученику П., чтобы она отпускала продукты семье Р. и знакомым авансом под зарплату, в связи с чем за апрель и 13 дней мая 1942 года взял из магазина товарно-материальные ценности на сумму 1852,12 руб., которую до настоящего времени не погасил. Суд приговорил его к лишению свободы сроком на 6 лет без поражения в политических правах, иск Провиденской торгбазы удовлетворил. «Приговор окончательный по существу  дела, но может быть обжалован в Чукотский окружной суд через нарсуд 2-го участка Чукотского района в пятидневный срок с момента вручения копии приговора».

В 1942 году разъяснялось, что приговор может быть обжалован в пятидневный срок, то с момента вручения копии приговора, то с момента оглашения приговора, причем в обоих случаях в отношении подсудимых, содержащихся под стражей. Правом обжалования приговора  осужденные и защитник пользовались, осталось несколько кассационных жалоб, но как они были рассмотрены в вышестоящей инстанции, сведений нет. А вот в приговоре, датируемом 2.11.1943, и позже, уже указывалось, что «приговор окончательный обжалованию не подлежит». Вместе с тем в архиве суда имеется  Определение Судебной коллегии Чукотского окружного суда Камчатской области Хабаровского края от 31.07.1944, рассмотревшей кассационную жалобу осужденного Л-ва и его адвоката на приговор от 1.06.1944, которым Л-в признан виновным по ст.142 ч.1 УК  к 5 годам лишения свободы без поражения в избирательных правах (фабула совершенного им преступления – ударил ножом Л. в область ключицы, причинив «тяжелое телесное повреждение»). Кассационная инстанция  просьбу Л-ва о смягчении меры наказания отклонила, приговор оставила в силе.

Народный суд рассматривал дела и в отношении военнослужащих. Так, приговором  от 9.08.1942 осуждены 5 красноармейцев в/ч 991 батареи по ст.17-162 п. «д» УК РСФСР, которых признали виновным в совершении кражи со склада воинской части спирта и продуктов. Всем назначили наказание в виде лишения свободы, от 3 до 5 лет, всем засчитали в срок отбытия наказания время с момента заключения их под стражу.

Приговором от 2.11.1943 П.,1917 г.р., осужден по ст.193-7 п. «в» УК РСФСР к л/с сроком на 5 лет без поражения  в правах, мера пресечения оставлена прежней «содержание под стражей до вручения копии приговора в военкомат». На основании прим. 2 к ст.28 УК исполнение приговора приостановить до окончания военных действий  и направить его в действующую армию. Приговор окончательный обжалованию не подлежит. Как следует из этого приговора, в судебном заседании установлено, что П., работая на п/х «Хабаровск» в качестве матроса первого класса 20.08.1943 без разрешения администрации поставил за себя тальманить гр-ку С., а сам ушел со своим товарищем распивать спиртные напитки. На предложение Р. Выйти на работу П. не обратил внимания и продолжал пьянствовать, таким образом, П. пропьянствовал в течение двух суток, чем совершил преступление, предусмотренное ст.193-7 п. «в» УК РСФСР. Копия приговора размещена на стенде в суде.

18.09.1943 осужден М., 1914 г.р., по ст.193-7 п. «в» УК РСФСР, который работая рабочим  на л/к «Микоян»  будучи в нетрезвом состоянии не вышел на работу, в результате чего совершил самовольную отлучку на 4 часа, то есть сознательно нарушил воинскую дисциплину на водном транспорте в военное время. В судебном заседании М. показал, что 20.08.1943 в порту Певек на стоянке он выпил спирт, в результате чего не смог нести вахту. Виновным себя признал полностью, в последнем слове просил суд отправить его на фронт в действующую армию. Суд подверг М. наказанию в виде лишения свободы сроком на 5 лет без поражения в правах, исполнение приговора отсрочено до окончания военных действий. Из-под стражи освободить и направить на фронт в действующую армию. Приговор окончательный обжалованию не подлежит.

14.09.1943 по этой же статье осужден А-в, 1912 г.р., машинист л/к «Красин», который будучи в нетрезвом состоянии не вышел на вахту, чем совершил самовольную отлучку на 4 часа, а еще он «в кубрике машинистов  учинил хулиганские действия, оскорбляя помполита и старпома, которые пытались успокоить А-ва». Осужден на 5 лет лишения свободы, приговор отсрочен до окончания военных действий, из-под стражи освобожден и направлен в действующую армию.

18.09.1943 кочегар этого же судна Ч., 1911 г.р., осужден по той же статье  практически по тем же обстоятельствам: 13.08.1943 самовольно ушел на берег в порт «Певек», и совершил самовольную отлучку на 4 часа. Осуждён на 4 года л/с, но из-под стражи освобождён и направлен на фронт в действующую армию.

Приговором от 27.06.1943 Ш-н, 1913 г.р., признан виновным по ст.193-7 п. «в» УК РСФСР, так как 24.06.1943, работая в порту б/х Провидения в качестве старшего катера, вместо того, чтобы выйти на работу в 8 часов утра, целый день пропьянствовал, в результате чего совершил прогул, то есть самовольную отлучку в одни сутки.  Осужден к 7 годам л/с. «Учитывая степень тяжести совершенного преступления и личности самого подсудимого  о направлении на фронт в штрафную роту  не применять». Меру пресечения  оставить прежнюю содержание под стражей. Срок отбытия наказания считать со дня  взятия под стражу  25.06.1943.

Обратите внимание, как быстро решались процессуальные вопросы: 24.06.1943 Ш-н совершил прогул, под стражу взят на следующий день, а осужден уже 27.06.1943. В военное время было не до церемоний, дисциплину обязаны были соблюдать все.

Рассматривались дела о преступлениях против жизни и здоровья гражданина, а также  против личной собственности. Так, приговором от 1.06.1944 Л-в, 1900 г.р., осужден по  ст.142 ч.1 УК РСФСР на 8 лет лишения свободы с поражением в политических правах сроком на 2 года, без отправки на фронт. Было установлено, что Л-в  в п. Провидения «устроил в одном из общежитии гулянку, куда пригласил своих товарищей». Во время распития спиртных напитков стал беспричинно оскорблять Л., потом пытался нанести ему удар лопатой. Затем «достал нож, запрятал его запазуху и стал приглашать Л. выйти из комнаты на улицу, когда тот вышел, набросился на него и ударил ножом в область ключицы», после этого из общежития сбежал, а Л. доставлен в больницу. В приговоре имеется ссылка на врачебное заключение, но какой вред был причинен здоровью, и какова степень тяжести телесных повреждений, в приговоре не приводится.  Кассационной инстанцией приговор оставлен в силе.

Приговором от 29.04.1945 Л.А. и Л.М., оба 1924 г.р., военнослужащие, красноармейцы в/части 89 ОМСВ 169 ОАД БОТ ОБ, систематически занимались кражей  вещей личного состава, например 14.12.1944 похитили 2 чемодана с вещами, принадлежащими краснофлотцам, спрятали в снег, и через месяц разделили их между собой. Кроме того, Л.А. совершал самовольные отлучки из подразделения, чем нарушил гарнизонный РК ВМФ, а также покидал во время несения караула охраняемые объекты. В приговоре перечислены и другие преступные действия, связанные с кражами денег и личных вещей сослуживцев. Л.А. осужден по ст.162 п. «д»,  ст.193-7 п. «в» УК РСФСР, к  наказанию «в общей сложности» 6 лет лишения свободы. Л.М. осужден на 8 лет лишения свободы.

Очень интересны формулировки приговора от 21.11.1944, вынесенного в отношении Ф-ва, 1921 г.р., осужденного по ст. 193-7 п. «В» УК за то, что 9.11.1944 в результате опьянения не вышел на работу (ш/х «Чукотка», п. Провидения) и «прогулял целый рабочий день, чем совершил прогул на водном транспорте». Ф-в был приговорен к 4 годам л/с свободы без поражения в политических правах. «На основании примечания 2 к ст.28 УК направить  на фронт в действующую армию. Разъяснить осужденному  Ф-ву, что если он проявит себя на фронте стойким  защитником нашей родины, то по ходатайству командов может быть вовсе освобождён от дальнейшего отбытия наказания. Меру пресечения оставить прежнюю содержание под стражей. Приговор окончательный обжалованию не подлежит».

Но когда ознакомилась с примечанием к статье УК, то все встало на свои места: «Приговор, присуждающий в военное время военнослужащего к лишению свободы без поражения прав, может быть по определению суда, вынесшего приговор, отсрочен исполнением до окончания военных действий с тем, что осужденный направляется в действующую армию.

В отношении указанных в первой части настоящего примечания военнослужащих, проявивших себя в составе действующей армии стойкими защитниками Союза С.С.Р., допускается по ходатайству соответствующего военного начальства освобождение от назначенной ранее меры социальной защиты либо замена ее более мягкой мерой социальной защиты по определению суда».

УК РСФСР в то время также предусматривал перечень отягчающих наказание обстоятельств (например, совершение преступления лицом, уже ранее совершившим какое-либо преступление (есть несколько приговоров, в которых указывалось о наличии судимости); совершение преступления в целях восстановления власти буржуазии; совершение преступления из корыстных или иных низменных побуждений и др.) и смягчающих обстоятельств (в первый раз; по невежеству, несознательности или случайному стечению обстоятельств; в состоянии голода, нужды или под влиянием стечения тяжелых личных или семейных условий, и др). Однако ни в одном приговоре ссылки на смягчающие и отягчающие обстоятельства не приводились.

Согласно сохранившемуся списку, в 1942 году рассмотрено 20 уголовных дел (ст.74 ч 1, 116 ч.2, 150 ч.1, ст.146 ч.1, 159, 162 п. «д», ст.88 УК РСФСР, ст.5 ч.2 Ук Презид. Верх. Совета СССР).

К сожалению, в архиве суда осталось только одно решение по гражданскому делу, вынесенное в военное время, 24.05.1944, по иску Б-о к Г-ву о взыскании алиментов на воспитание двух детей. Дело рассмотрено под председательством Торбина, народных заседателей Мышинского и Щелкиной, при секретаре Ермоленко с участием пом. прокурора Чукотского района Козлова (инициалы  не приведены). Суд на основании ст.51-а Кодекса законов о браке, семье и опеке иск удовлетворил, признал отцом двух детей Г-ва, взыскал с него  «алименты на воспитание двух детей», «одну треть из всех видов заработка до совершеннолетия».  Судя по решениям, вынесенным позже, решения выносились по искам о взыскании алиментов или о прекращении взыскания алиментов уже без участия прокурора. Однако сохранился список гражданских дел, рассмотренных в 1942 г., согласно которому было рассмотрено 15 дел. Это иски к работодателям (к Управлению порта Провидения,  Провиденстрою, Управлению Гидробазы, к Торгбазе) о  невыплате  процентных надбавок, о неуплате суммы за выполненную работу,  «за неправильный расчет», «о неправильном начислении зарплаты», имелись дела и по искам предприятий к гражданам  «в сумме…», без конкретизации обстоятельств, видимо недостаче или сумме ущерба;в этот год было рассмотрено одно дело о прекращении удержания алиментов. Жизнь и в военное время шла своим чередом.

Помощник председателя суда                                                          Е.Ю. Домбровская